Книга Бойня [Том 3] - Карим Анарович Татуков

Мудрости…

Посетовав, старик повернулся к Сектодус Имарх, где с напутствием: «Воздержись в течение часа», началось испытание Светоносного.

Светловолосый мужчина в белых одеяниях, чья мужественность и красота находились в идеальном балансе, вызвал наибольший отклик среди женщин-монархов и женщин-воинов. Но когда появилась гигантская зала, сияющая в отблесках драгоценных металлов и камней, где изысканные столы ломились от деликатесов, а полуобнаженные служанки, чьи прозрачные одежды только увеличивали вожделение, облепили его со всех сторон, представительницы женского рода возмущенно засопели. Затем произошло нечто неожиданное. С потолка неуловимым росчерком спикировали щупальца, на концах которых виднелись стеклянные пузырьки с иглами. Светоносный не успел ничего понять, когда в висок, сердце, живот, и позвоночник впились металлические иглы, из которых в тело влились разноцветные жидкости.

— Яд?

Чуть пришедший в себя Лорд теней хмуро глядел на то, как зрачки Светоносного расширяются, на лице расцветает глупая улыбка, а в области паха одежда стремительно поднимается.

— Афродизиак… психотропные… Возможно еще возбудитель ауры.

Ко мнению изувеченца прислушались многие, все видели действие белесой жидкости, являвшейся невероятно смертоносной кислотой. Кто-то, обладающий способностями к производству столь опасного вещества, наверняка много знал о данной области. Да и среди монархов, специализировавшихся на всевозможных ядах, не нашлось тех, кто бы возразил.

Лунэзар, протянувший руки в сторону навязчиво подставленных грудей девушки, откусил кусочек нижней губы и пока боль породила трезвость, начал ломать себе пальцы, один за другим, чтобы поддерживать разум. С каждой секундой вожделение усиливалось, а тело слушалось все хуже, хруст переломов уже не отдавался в ушах болью. Когда все пальцы рук оказались сломаны, он вновь потянулся к грудям, но снова очнулся, сияние света лезвием полоснуло по рукам и ногам, отрубая конечности и заставляя кровоточащую тушу упасть перед похотливо улыбающимися девами. Несмотря на ужасную картину, они продолжали соблазнительно извиваться, обливаясь вином и молоком.

— Какая сильная воля…

Старик покивал собственным словам, с горечью глядя на происходящее. Вскоре руки и ноги Светоносного восстановились, испытание оказалось не таким простым. Снова потянувшийся к восхитительным служанкам он больше не мог сопротивляться.

«Кажется, сегодня мы не увидим нового триумфа…»

Мысли наблюдателей текли в одном ключе.

Свет пронзил роскошную залу, в центре которой возникла женщина, необычайно высокий рост под три метра, простая льняная одежда изорвана и разрезана, через дыры виднелись ужасающе раны, сочащиеся сияющей кровью. Глаза женщины закрывала вуаль, опускающаяся до ровной переносицы, но все четко видели, как непрерывно льются дорожки слез, опадающие на прижатые к груди ладони. Со спины незнакомки торчали рукоятки десятков клинков. Выражение скорби разнилось с доброй улыбкой, в которой изогнулись тонкие губы. Все кто наблюдал за испытанием, пытались понять, что происходит.

— Всевеликая матерь…

Вырвавшийся с хрипом слова не содержали и грамма похоти, Светоносный стоял, широко раскрытыми глазами глядя на женщину что-то отчаянно сжимающую в ладонях, словно пыталась защитить от клинков собственным телом.

Глаза Светоносного наполнились сиянием, а в воздухе зависли полуметровые гвозди, сотканные из потустороннего мерцания. Десятки энергетических конструктов прибили тело мужчины к полу, а последний, самый маленький, угодил аккурат в солнечное сплетение, в котором находился колодец большинства человеческих практиков.

Вместо крика боли и агонии, светоносный шептал:

— Не забудем истину — тяготы рождают силу… Не отвернемся от милости, приняв за несправедливость… Защитим ту, что защищает нас…

Повторяя раз за разом, Светоносный терпел, гвозди рассеивались, раны заживали, но он не поднимался, создавая новые и прибивая себя к полу. С момента появление неизвестной, больше ни разу на лице у него не отразилось похоти и борьбы с желаниями, лишь абсолютная, непоколебимая решимость. Монархи наблюдали за происходящим с благоговением.

Прошло пол часа, а затем и час. Из воронки выкинуло Светоносного, чьи зажившие раны вновь появились, даже для высшего мастера подобные повреждения означали смерть, но он продолжал шептать мантру, уже не слышно ни для кого.

— Кто?… Кто смог вмешаться в испытание Империи монархов?…

Глава 247: Чертов мирок

Среди монархов наметилось движение, две сутулые женщины, передвижение которых обуславливалось перебиранием множества ножек, выглядывающих из-под подолов черных балахонов, быстро добрались до Светоносного. Одна начала питать энергией тело, вторая душу и ауру полу мертвеца, который спустя пяток минут открыл глаза, при этом, не переставая шептать странные слова.

— Кто это был?

Старуха, занимавшаяся душу и аурой, наклонилась, показывая желтые зубы, растущие по всей поверхности искривленного лица.

— Всевеликая матерь… Милосердная защитница, источник наших способностей. Та, что не требует благодарности и страдает в одиночестве, та, что дарует силу через испытания.

Несмотря на преотвратное состояние, Светоносный усилил голос, чтобы слышал каждый. Проповедник и Мессия оказались не случайным выбором, парой фраз и недавней демонстрацией он затронул сердца, хоть никто и не признался.

Пока разумные обдумывали слова Лунэзара, началось испытание жирдяя. Все три столпа пересилили Сектодус Имарх, дело оставалось за главой сонма, и теперь уже никто не мог с полной уверенностью утверждать, чем завершится испытание…

«Победи»

Короткое напутствие не породило обманчивого ощущения простоты, наоборот. Опыт наблюдений подсказывал: чем меньше условий, тем крупнее задница, в которую придется зарыться носом и всласть похрюкать.

Мир вокруг жирдяя поплыл, открывая вид на растрескавшуюся глину, такую же, как за пределами цилиндра, но отличие все же наблюдалось…

— Пламя Огамон!

Принимающие формы уродливых рож ярко-оранжевые всполохи, вздымающиеся из трещин, озарили километры пространства вокруг цилиндра. Рагне не выдавал волнения, однако внутри костерил себя на чем свет стоит за необдуманный выбор. Терморегуляция шубы не спасала, ноги уже покрылись волдырями, и это — наименьшая из проблем.

«Не получается высвободить ауру за пределы тела…»

Отсюда и невозможность полета, а так же телепортации, прыгнуть подальше от пламени огненного измерения не представлялось возможным, жар одинаково распространился по всему округлому полю вширь и на километры ввысь, где все так же не виднелись края овальных стен.

— Он внутри! Внутри Сектодус Имарх!

Цилиндрические стены, в которых рельефом расходились сотни тысяч арок, с чернеющей пустотой внутри, навели монархов и воинов на одну мысль. Впервые они видели не иллюзорный мир, а то, что скрывалось внутри черного цилиндра. Возможно представшее так же являлось фантомной конструкцией, однако она значительно отличалась от показанных ранее… Настолько, что окружающие прекратили любое обсуждение, жадно следя за каждым мгновением испытания. Особенно рьяно выпячивали глаза троица неназванного сонма, судьба которых решалась в реальном времени.

В арках нижнего ряда, которых насчитывалось под полторы тысячи, показалось движение. Извивающиеся черви, безглазые, с острыми, как бритва зубами, выглянули первыми, затем последовали тела… Гуманоидные твари, у которых на месте головы плеч и кистей яростно шипели плотоядные отростки, все до единого потянулись в сторону Рагне.

— Не может быть…

Лица всех без исключения, от древних монархов до относительно молодых воителей, посерели, а эфирные и материальные сердца пропустили удар.

— Ордусы…

Твари, что вызывали ужас даже у зверодемонов, существа безгранично жестокие и